Мы познакомились с Галиной (имя изменено) два года назад — тогда нас объединила работа в одном здании. Сейчас, когда я знаю многие детали её биографии, всё видится совсем иначе. Тогда же передо мной была избалованная жизнью красивая умная и, увы, часто выпивающая женщина. Причем выпившей она появлялась даже на работе. Не раз и за рулём иномарки была замечена коллегами в таком состоянии. Чего только не хватает человеку, удивлялись (впрочем, они и сейчас удивляются) окружающие: муж при хорошей должности, двое красавцев-сыновей, сама единственная дочь у родителей, сдувающих с неё пылинки? Обаяние, улыбчивость, лучистый взгляд тёмных глаз, чуткость и способность всем и всегда пойти навстречу, неумение кому-то отказать, обидеть покорили моё сердце. Её художественные способности и вкус восхищают не только меня. Галина с самого начала тоже проявляла ко мне расположение. Но что же заставляет её пить? Этот вопрос не давал мне покоя. Снова и снова я искала повод сблизиться с ней, понять, в чём подвох. Но разговоры как-то складывались достаточно поверхностные, хотя и очень дружественные. Отмотав киноплёнку назад, я понимаю, как мало шансов было, чтобы Галина доверила кому-либо свою страшную историю. Ведь она жила с этим в общем-то всю жизнь и чувствовала себя совсем не тем человеком, каким её видели сторонние наблюдатели.

 

Наше сближение шло медленно, порой рывками, с постепенным углублением в жуткие подробности её личного ада. Она осторожно впускала меня в свой мир. Это происходило на фоне легкой стадии её опьянения. Только в таком состоянии она могла и может быть полностью искренней, говорить о себе. Это сейчас, достаточно подробно изучив тему домашнего насилия, я могу оценить, что на самом деле означали иногда замечаемые синяки и ссадины на её руках и ногах, а также немного искривленные и утолщенные два пальца на руке (да, они были сломаны при сжимании её кисти сильной рукой мужчины и заживали без наложения повязок!). Тогда же я наивно верила в её комментарии: я такая неловкая, вечно где-то спотыкаюсь, что-то задеваю... Это теперь мне понятно, почему на приглашение коллег на любое из совместных мероприятий (сходить погулять на пруд, съездить на экскурсию в другой город) Галина неизменно давала отказ. Понятно, почему она так часто была на телефонной связи с мужем, отчитывалась ему о своём местонахождении, почему так спешила всегда домой. Уяснила я, откуда у неё такая неадекватно низкая самооценка. Ведь когда я пригласила Галину немного помогать в моем маленьком бизнесе, то была поражена. С одной стороны — человек с очень высоким уровнем интеллекта, на лету схватывает информацию, легко осваивает новые навыки. А с другой — совершенно не уверена в себе, постоянно берёт вину на себя: это я сломала? я не так сделала? у меня руки не из того места и т.д. Впервые в жизни я доказывала взрослому человеку, что она ничего не сломала, что у неё всё отлично получается, что не нужно оправдываться за всякую ерунду. Долго спорила, что она классно выглядит и уж точно не старая (лишь позже узнала секрет, как при таком алкогольном стаже она смотрится лет на 10 моложе — всё дело в услугах врача-косметолога, ведь муж ежедневно твердит о том, какая у неё отвратительная внешность). Нашлись объяснения и для её безотказности, переходящей в жертвенность. Узнала я теперь и причины, почему не помогли ей ни попытки кодироваться, ни иглорефлексотерапия, на которые мы с ней возлагали такие надежды; почему отказывается работать со своей химической зависимостью у психотерапевта. Почему даже приём несовместимых с алкоголем препаратов и последующие тяжелые реакции организма на такую несовместимость не могут остановить её пьянку. Два года назад я ничего этого не знала. И, как большинство обычных людей, не смогла бы тогда понять, что заставляет эту далеко не глупую, образованную женщину, на которую по сей день засматриваются мужчины и красотой которой восхищаются женщины, терпеть то, что вытерпеть, согласно человеческой логике, просто невозможно.

 

Если бы разом в один день Галина вывалила бы тогда на меня всю свою боль, весь кошмар своих ужасающих будней, я с трудом могу представить свою ответную реакцию: покрутила бы пальцем у виска, сбежала бы в истерике, закричала бы или разрыдалась и впала в депрессию. Как это можно допустить? Что за бред — сохранять теплое отношение к такому мужу-тирану?.. Без знания, что собой представляет «стокгольмский синдром» этого не понять. Если бы Галина не раскручивала у меня на глазах эту страшную пружину своей боли постепенно, виток за витком, я бы либо не поверила ей, либо захлебнулась и утонула в её невообразимом аду. Ведь в её жизни есть все сразу проявления домашнего насилия, которые описываются в соответствующей литературе: психологическое, финансовое, физическое... Мало того, её родители на стороне мужа. И тоже не прочь надавать по голове — фигурально и буквально. Шестнадцатилетний сын, видя действия отца, уже тоже порой пинками изъясняется с пьяной мамой.

 

Сейчас я не сомневаюсь: всё началось не с первым шлепком, не с первым оскорблением и доведением до слёз, и не в день свадьбы. И, к сожалению, не в период достаточно длительного предшествующего знакомства. Дело в том, что такой мужчина часто интуитивно вполне чувствует, какая женщина ему подходит. Она должна быть не только симпатичной и яркой, чтобы все вокруг видели, обладателем какой шикарной ценности он — бесценный герой является. Она должна быть ещё и обладательницей особых душевных качеств. Чтобы выполнять те функции, которые он на неё бессознательно возлагает. Для неё же всё начинается, как ни банально звучит, в глубоком детстве. Там, где есть милые девочки-ангелы: обаятельные, довольно послушные, не сильно уверенные в своей «правильности». Недоласканные, недолюбленные, регулярно критикуемые родителями. Недообнятые. Старающиеся заслужить любовь. А потому не плачущие, не злящиеся, ничего не просящие. Из них-то потом и вырастают Галины, которые так привыкли проявлять эмпатию, сочувствие, заботиться о ближних. Привыкли другого ставить на первое место, а себя, свои потребности, чувства прятать куда-то на задворки души. Сами по себе эти качества великолепны. Вот только риск стать жертвой длительного жестокого обращения серьёзно возрастает. Да и родители, смотрящие на свою дочь строгим взором критика, не умеющие поддержать, понять её переживания — это дополнительная гарантия того, что уйти жертве от мужа-тирана будет сложно, если вообще возможно. Конечно, никто не застрахован от мужа-деспота. Но вот сколько продлятся эти отношения, я думаю, всё-таки зависит от того, каким было детство и была ли любовь родителей безусловной или зависела от обстоятельств, выполнения их требований. Или проявлений этой любви, принятия не было совсем.

 

Итак, как же Галина дошла до того, что стала пить запоями и бесконечно терпеть издевательства супруга? Конечно, не за один год. Начиналось всё отлично: эффектные ухаживания, масса внимания, интерес к её личности, восхищение её качествами и талантами. Первые годы — его участие в домашних хлопотах, совместный бюджет, учёт мнения супруги во всех вопросах. А заодно — её рост по карьерной лестнице: ведь для этого у неё есть все предпосылки. Затем поэтапный захват власти мужем: что читать, чем интересоваться, как одеваться, куда ходить, с кем общаться. Потому ситуация и не так легка, что происходит всё постепенно. Да, хочет, чтобы одевалась строго по его выбору. Да, единолично решил, на что потратить семейный месячный бюджет. Да, наорал, что вернулась от родителей на полчаса позже обещанного. Да, вышел из себя и ударил. Но ведь плакал потом и просил прощения. И всё потом было замечательно. С кем не бывает? Да и детство у него было трудным. И на работе нервы мотает. Понять и пожалеть его надо. Впрочем, ведь и сама не права в чем-то. Спровоцировала. Не то сделала. И вообще — я же сильная, мудрая. Пропадёт он без меня. Он же только хорохорится. А у самого куча комплексов.

 

Но со временем пропала уверенность в себе. Её и было-то немного. Родители же твердили и твердят: вон у Маши-то (Лены, Оли, Веры...) как всё чудесно, ей всё удаётся. Не то, что ты — неумеха/лентяйка/бездарность/глупая... Муж как-то тоже даёт понять: кому ты кроме меня нужна? Я же тебя отмыл/облагородил/содержу/прощаю/терплю... Подруги, родственники, коллеги постепенно отрезаются, оттесняются от женщины. Потому что не сильно якобы умны/честны/интересны. Потому что надо больше времени проводить с семьей. Потому что сегодня не подходящий момент для встречи/поездки с ними всеми. И былая красота — объект прежнего восхищения — теперь отрицается. Становятся привычными критика внешности, разумности, способностей. Уже обязателен отчёт — зачем, на сколько и куда пошла, разрешение что-то сделать. Деньги, в том числе заработанные Галиной, можно сказать, полностью находятся в распоряжении мужа. Ежедневное его недовольство, переиначивание событий и фактов в выгодном ему свете даёт свои плоды. Вера в себя и свою адекватность исчезает. Потому-то, когда избиения, пинки, подзатыльники учащаются, они уже не воспринимаются так, как это бы увидел человек, только что попавший внутрь этой ситуации. Да и газлайтинг (ты не так поняла, услышала, ничего не было, всё перепутала, забыла...) не позволяет оценивать происходящее реально.

 

И вот муж снова кричит и привычно пинает её ногами. Её, спросонья лежащую на кровати и тихо просящую не делать этого. А затем она, как обычно, сотрёт где-то капли крови, уберётся в квартире и приготовит вкусный обед для него и детей. Сама же, скорее всего, и не притронется к еде. «Оставь детям!» - эти слова будут звучать в ней рефреном. Не стерпев, снова пойдёт за бутылкой. Чтобы как-то утопить в ней свои почти исчезнувшие растоптанные эмоции и чувства. Чтобы не воплотить в реальность очередные мысли о том, как поскорее уйти из жизни. Потому как без неё некому будет заботиться о ещё не вставших на ноги мальчишках.

 

Из-за потери уверенности в себе, как личности, Галина уже не видит главную свою проблему в домашнем насилии. Для неё камень преткновения — как стать прежней хорошей матерью и женой и бросить пить? Ведь в том, что беда лишь в алкоголе, твёрдо уверены все её близкие. Отец и мать категорически уверены: во всём сама виновата! Испортила репутацию и карьеру мужу, жизнь детям, позорит родителей. А то, что бьёт муж, вплоть до сотрясения мозга — зачем позволяет ему, почему не ставит его на место? Финальным аккордом стал рассказ Галины о том, как её бьёт отец. Бьёт во время её алкогольной ломки. Потому что выпить очередной раз ей не удаётся — родители при первой возможности закрывают у себя под жёстким надзором. Медицинскую помощь в этот момент по сути не признают ни Галина, ни родители. А абстиненция заставляет женщину искать любой способ заполучить алкоголь.

 

Тридцать лет совместной жизни. Более двенадцати лет длится алкогольная болезнь. Длительные и частые запои. Созависимость родителей. Шансов на то, что можно что-то изменить, катастрофически мало. Слишком поздно. Без поддержки близких Галину слишком глубоко затянуло это беспросветное болото. Я могу лишь держать её за руку. Если пытаюсь тащить — ей становится ещё больнее. Да и моих сил не хватает. Но я точно знаю, что это можно было остановить. Хотя бы лет десять назад, когда она ещё не стала настолько зависима от алкоголя. Знаю на конкретном примере. Потому и пишу. Может быть, для кого-то ещё не поздно.

 

Протянутая рука поддержки может оказаться спасительной. Нужно просто знать. Знать, как это бывает. Знать, что есть признаки, по которым можно заподозрить неладное. У родственницы. У подруги. У коллеги. Знать и понимать — без поддержки человек, возможно, уйдёт на дно. Может быть, нужно не так много с вашей стороны. Разорвать вакуум, в котором оказалась жертва. Рассказать, что она — в измененной реальности. Что из подобной ситуации выход есть. Что есть те, кто может помочь — помогающие организации существуют. Что нужно барахтаться и «взбивать масло». И самое главное — что она не виновата!.. Потому что её мужчина — тиран. Он нарцисс, психопат или у него есть какое-то иное изменение личности — важно ли это? Имеет значение лишь одно: он не изменится практически ни при каких условиях. Это аксиома.

 

Так получилось, что ища поддержки окружающих уже для себя, ибо поначалу кажется невыносимой даже сама информация о такой жизни близкого человека и очень хочется такую информацию с кем-то разделить, я случайно узнала историю абьюза, произошедшую в молодости с моей знакомой, к счастью, с благополучным исходом. Историю, в которой спасительной стала поддержка родственников. Которые помогли бежать ей, жертве домашнего насилия, за тысячи километров от бывшего мужа. Он продолжал преследование её и их маленькой дочери уже после развода. Продолжал избивать, врываясь в их дом. Если бы родня, как в случае с Галиной, придерживалась мнения «Сама виновата!» и верила в то, что жертва неправильно себя ведёт, провоцирует, не может поставить тирана на место — не было бы сейчас, я думаю, передо мной успешной бизнес-вумен, матери троих детей, уверенной в себе, немного дерзкой женщины. Не потому, что она слабая. Не потому что глупая. А потому что автор такого насилия похож на паука. Который сначала неторопливо плетёт надежную сеть. И, лишь обездвижив жертву, начинает её со смаком поедать. На карту часто ставятся дети. Отниму. Лишу содержания. Жилья. Во имя детей матери готовы стерпеть очень многое. Часто не догадываясь, что урон, наносимый их психике, превышает любые материальные блага. Эта моя знакомая уехала в другую республику тогдашнего СССР. Родные дали ей приют и защиту. В город своего тирана она больше никогда не вернулась.

 

Говорят, тема домашнего насилия сейчас стала излишне популярной. Говорят, многое преувеличивается. Не соглашусь. Возможно, даже у кого-то из ваших очень близких людей есть эти проблемы. Только они всеми силами их скрывают. Как скрывала и скрывает Галина и её семья. Ведь мы тесно общались с ней больше года. Вели задушевные разговоры. Ездили к наркологам и и иным специалистам. Но она молчала. То, с каким трудом дались ей эти постепенные признания, трудно описать. Сколько слёз, содрогающихся плеч сопровождали каждую новую порцию откровений! Она ни разу не призналась, кроме своих родителей, во всём этом своей родне — за десятки лет. Понимаете?! Свекровь — и та ничего не знает. Ведь если осудила мама — стоит ли доверяться кому-то ещё?..